суббота, 30 сентября 2006
Испанцы – очень необычные люди. Они отдыхают или спят в середине дня, во время сиесты; они не работаю днем, а после обеда они просто не приходят на работу (с) испанский анекдот; они ужинают после 9 вечера, а стол, заставленный мясом и изобилием закусок, называют "слегка поклевать". Они танцуют ночи напролет, фламенко, пасадобль, страстно, отдаваясь танцу полностью, без остатка, кружа головы себе и другим – и также истово молятся в церкви, с той же страстностью они идут на коленях с пасхальными кортежами. Страна, где мирно уживаются цыгане и святые, прошлое и настоящее, где под жаром полуденного солнца все сплавляется в одну сюрреалистическую мозаику. У них апельсин – это символ счастливой любви, а лимон – несчастной. Они говорят, что луна похожа на дольку чеснока. Они придумали гитару, которая умеет петь и в которой есть душа, такая же порывисто, почти похотливо, страстная и одновременно нежно-мелодичная, как сами испанцы. А еще это родина
Федерико Гарсии Лорки, чьими стихами я сейчас зачитываюсь.
ШколаУчитель:
Кто замуж выходит
за ветер?
Ребенок:
Госпожа всех желаний
на свете.
Учитель:
Что дарит ей к свадьбе
ветер?
Ребенок:
Из золота вихри
и карты всех стран на свете.
Учитель:
А что она ему дарит?
Ребенок:
Она в сердце впускает ветер.
Учитель:
Скажи ее имя.
Ребенок:
Ее имя держат в секрете.
(За окном школы - звездный полог.)
Кусочки стихов
Морская раковина
Мне ее дали.
Море с глобуса
в ней запело.
Сердце наполнили
брызги и пена,
сумрак и рыбы
из света и тени.
Мне ее дали.
На ушко девушке
Ни слова бы,
ни слова не ответил.
В глаза не загляни я:
плясали в них
два деревца шальные.
Смех, золото и ветер.
Ни слова бы,
ни слова не ответил.
Если...
Провались это небо!
под черешней зеленой, полной алого смеха,
жду я злой
и влюбленный.
Если неба не станет...
Если это представишь,
под черешней, горянка,
прятать губы не станешь!
Маленький венский вальс
(это только последняя строфа)
Я с тобой танцевать буду в Вене
в карнавальном наряде реки,
в домино из воды и тени.
Как темны мои тростники!..
А потом прощальной данью
я оставлю эхо дыханья
в фотографиях и флюгерах,
поцелуи сложу перед дверью -
и волнам твоей поступи вверю
ленты вальса, скрипку и прах.
Август. Персики и цукаты...
Август.
Персики и цукаты
и в медовой росе покос.
Входит солнце в янтарь заката,
словно косточка в абрикос.
И смеется тайком початок
смехом желтым, как летний зной.
Снова август.
И детям сладок
смуглый хлеб со спелой луной.
Пейзаж
Сбился с дороги вечер
и запахнулся в ветер.
В окнах остатки света
ловят ребячьи лица —
смотрят, как желтая ветка
сделалась сонной птицей.
А день уже лег и стихнул,
и что-то ему не спится.
Вишневый румянец вспыхнул
на черепице.
Прелюдия
И тополя уходят,
но след их озёрный светел.
И тополя уходят,
но нам оставляют ветер.
И ветер умолкнет ночью,
обряженный чёрным крепом.
Но ветер оставит эхо,
плывущее вниз по рекам.
А мир светляков нахлынет -
и прошлое в нём потонет.
И крохотное сердечко
раскроется на ладони.
Мадригал городу Сантьяго
Дождик идет в Сантьяго,
сердце любовью полно.
Белой камелией в небе
светится солнца пятно.
Дожлик идет в Сантьяго:
ночи такие темны.
Трав серебро и грезы
лик закрывают луны.
Видишь, на камни улиц
падает тонкий хрусталь.
Видишь, как шлет тебе море
с ветром и мглу и печаль.
Шлет их тебе твое море,
солнцем Сантьяго забыт;
только с утра в моем сердце
капля дождя звенит.
это не тот Сантьяго, который в Чили, это испанский Сантьяго-де-Форментера
Поэма о Саэте
Лучники
Дорогами глухими
идут они в Севилью.
К тебе, Гвадалквивир.
Плащи за их плечами -
как сломанные крылья.
О мой Гвадалквивир!
Из дальних стран печали
идут они веками.
К тебе, Гвадалквивир.
И входят в лабиринты
любви, стекла и камня.
О мой Гвадалквивир!
Ночь
Светляк и фонарик,
свеча и лампада...
Окно золотистое
в сумерках сада
колышет
крестов силуэты.
Светляк и фонарик,
свеча и лампада.
Созвездье
севильской саэты.
Севилья
Севилья - башенка
в зазубренной короне.
Севилья ранит.
Кордова хоронит.
Севилья ловит медленные ритмы,
и, раздробясь о каменные грани,
свиваются они, как лабиринты,
как лозы на костре.
Севилья ранит.
Ее равнина, звонкая от зноя,
как тетива натянутая, стонет
под вечно улетающей стрелою
Гвадалквивира.
Кордова хоронит.
Она сметала, пьяная от далей,
в узорной чаше каждого фонтана
мед Диониса,
горечь Дон-Хуана.
Севилья ранит.
Вечна эта рана.
Ноктюрн из окна
II
В окно постучала полночь,
и стук ее был беззвучен.
На смуглой руке блестели
браслеты речных излучин.
Рекою душа играла
под синей ночною кровлей.
А время на циферблатах
уже истекало кровью.
Перевод А. ГелескулаДля заинтересовавшихся - немножко стихотворений можно найти
здесь
@темы:
Книги
-
-
30.09.2006 в 21:00-
-
01.10.2006 в 23:54-
-
18.05.2008 в 23:33Если Лорка все еще актуален - добро пожаловать в El canto quiere ser luz.
Рады всем.
А Сантьяго - это Сантьяго-де-Компостела, столица Галисии)))
-
-
18.05.2008 в 23:50-
-
18.05.2008 в 23:53-
-
19.05.2008 в 00:18Еще хотела сказать - иллюстрации к стихам подобраны чудесно!
А пост ваш нашла через Гугл
-
-
19.05.2008 в 00:35