Книги, или что я читала при подготовке к госу

[Satella]

Меня научили читать в 5 лет, нет, я очень благодарна бабушке и маме, сделавших это темное и дело и подаривших мне мир литературы и прочих книжек. К сожалению, мою тягу к литературе, хорошим книгам и самообразованию они немного не учли, поэтому уже к третьему классу ребенок гордо носил очки и истинно кроликовским (мы же все помним замечательный советский мультик про Винни-Пуха и Кролика оттуда?) жестом поправлял их. С тех пор перечитано было много чего, как школьная программа, так и уйма всего остального, познавательного и не очень... А еще у меня есть привычка растаскивать читаемые книги на цитаты.

Двумя последними книгами, выкопанными в библиотеке ((и прочитанными в период подготовки к госу, а то согласитесь, читать все время завал бумаг, конспектов и книг по педагогике и методике – это ж с ума сойти можно!), были "Пирамиды" Пратчетта и "Воронья стража" Свержина. Пратчетта я обожаю, в этом немалая заслуга переводчиков, потому что ну хоть убей, но английском мне не так смешно это читать. Не знаю почему.

Пара особо понравившихся моментов из Пратчетта:
квинтэссенция всей книги - "И тут мир разом свихнулся. Мир и раньше был с приветом, но сейчас он тронулся окончательно и бесповоротно."

"Первую пирамиду они выбрали наугад. Царь взглянул на прикрепленную к двери табличку.
- Да будет благословенна царица Фаррепта, - почтительно прочел Диль, - Правительница Неба, Госпожа Джеля, Повелительница...
- Баба Пуни, - заключил царь. - Подойдет. Он посмотрел на ошарашенные лица своих спутников.
- Я ее так называл, когда был маленький. Никак не мог выговорить "Фаррепта". Ну, приступайте. Хватит глазеть. Ломайте дверь.
Джери нерешительно приподнял молот.
- Но, учитель, это же пирамида, - воззвал он к Дилю. - А пирамиды взламывать не положено.
- Что ты предлагаешь, парень? - фыркнул царь. - Тут столовым ножом не обойдешься."

"Вера - это сила. Разумеется, довольно слабая сила по сравнению с силой тяжести - когда дело доходит до передвижения гор, последняя неизменно одерживает верх."

"немногое способно так поколебать веру, как то, когда мы отчетливо и ясно видим предмет наших верований. Вопреки расхожей мудрости, видение не есть вера. Как раз на видении вера и заканчивается - потому что больше в ней нет нужды."

"- А что говорит о случившемся мой сын? - спросил он.
Диль зловеще откашлялся. Испанцы, как бы предупреждая, что сейчас вы услышите вопрос, ставят перевернутый вопросительный знак в конце предложения. Так и кашель Диля предупреждал о том, что сейчас вам предстоит услышать нечто прискорбное.
- Прямо не знаю, как и сказать, ваше величество, - произнес он.
- Давай напрямую.
- Говорят, он умер, ваше величество. Покончил с собой и скрылся.
- Покончил с собой?
- Мне очень жаль, ваше величество.
- И скрылся?
- Да, говорят, на верблюде.
- Активную жизнь после смерти ведет наше семейство... - сухо заметил царь."

"Верблюд в депрессии - отнюдь не робкое создание. Он не шатается по барам, одиноко нянча в руках стакан с выпивкой. Он не звонит старым друзьям, чтобы поплакаться в жилетку. Не хнычет и не сочиняет длинные прочувствованные поэмы о Жизни и о том, как она ужасна, когда глядишь на нее с тахты в собственной гостиной. Он не знает, что такое сплин."


"Диос - первый министр и самый верховный из всех верховных жрецов - по природе своей не был религиозным. Непременное качество для верховного жреца, помогает вашей беспристрастности, и вы всегда действуете благоразумно и обдуманно. Когда человек начинает верить, все предприятие неизбежно превращается в фарс.

Дело не в том, что Диос был принципиальным противником веры. Вера в богов нужна людям хотя бы потому, что верить в людей слишком трудно. Существование богов - простая необходимость. И Диос готов был мириться с богами, лишь бы они стояли в сторонке и не путались под ногами.

Во всяком случае, благодатью Диоса боги не обошли. Если в ваших генах заложены высокий рост, обширная лысина и нос, которым можно рыть землю, то, скорее всего, у богов имелась на то какая-то своя, скрытая цель.

Диос инстинктивно не доверял людям, которые слишком легко приходили к религии. Он считал, что любой крайне религиозный человек психически неуравновешен, склонен блуждать в пустыне и ловить откровения, если, конечно, боги снисходят до этого. Такие люди никогда ничего не доводят до конца. Им приходят в голову странные мысли о том, что всякие обряды - это ерунда. И еще более странные мысли о том, что с богами можно беседовать напрямую. С несомненной уверенностью, при помощи которой, имея точку опоры, можно перевернуть мир, - именно с этой уверенностью Диос знал, что богам Джелибейби, как и всем прочим, нравятся обряды. В конце концов, боги, выступающие против обрядов, - то же самое, что рыба, голосующая против воды"

"- Это, ну, сегодня ты первый раз самостоятельно едешь куда-то...
- Нет, папа. Прошлое лето я провел вместе с господином Фемптахеном. Помнишь?
Фараону припомнилось, что во дворце и вправду на какое-то время стало тише. Надо приказать выткать этот сюжет на коврах."

"Злодей-дизайнер, может, и помышлял о комфорте, но разве только в том смысле, чтобы уничтожить даже малейший намек на него."

"В конечном счете не важно, в скольких погребениях ты будешь участвовать. Важно, чтобы никто из потенциальных погребенных не поучаствовал в твоем."

"Никогда попусту не бросайтесь богами, если они могут пригодиться."

"Настоящая царственная особа никогда не заплатит просто так. Безденежье – безошибочный признак царственной особы." (Птаклюсп-старший, строитель пирамид)

"Как хорошо и спокойно знать, что боги есть. И как страшно понять, что они уже здесь."

"Он толкнул пальцем то, что лежало у него на тарелке. Часть содержимого дала ему сдачи." (Теппик на симпозиуме философов в Эфебе)

"Меня преследовали за мою веру. Я искренне верил, что никто не заметит, что я продаю верблюдов со вставными зубами, а значит, я успею смыться." (Куфт, основатель Древнего царства)